Удивление
Другими словами, мы приходим к нашему обычному выбору между неизвестностью и неожиданностью.
Альфред Хичкок
На мой взгляд, неожиданность – это истинная сущность не только в процессе привлечения внимания слушателей, но и в целом комедии. Также именно этот элемент неожиданности отличает просто остроумную шутку от шутки, которая взрывается смехом. Умное наблюдение не является шуткой. Фраза с хитрой игрой слов – это не шутка. Шутка – это больше про внезапное, зачастую ироничное видение. Удивление – это фитиль, это свет от фонаря, энергия, которая дает смеху взлет.
Представьте себе тяжеловеса. Прежде, чем он может позволить себе задуматься о том, сможет ли он удержать штангу над головой, он должен сначала поднять ее над головой. Вообще, держать штангу над головой относительно несложно. Поднять его гораздо сложнее. Именно поэтому они вкладывают столько сил в этот толчок, ведь чтобы поднять штангу, просто быть сильным недостаточно. Нужно уметь вложить эту силу в этот резкий толчок. Сила, с которой шутка может удивить зрителей – это начальный толчок к тому, чтобы вызвать у зрителей смех.
Правдоподобность
Насколько важна вера зрителя в твоего сценического персонажа, настолько же важна их вера в твои шутки. Под “верой” я не имею в виду, что каждая твоя шутка должна быть про то, что действительно случилось с тобой. Зрители знают, что комики как минимум могут преувеличивать. Но каждый раз задача зрителей – это заткнуть внутреннее “НЕ ВЕРЮ”. И они с радостью хотели бы окунуться в фантазию, в которую можно поверить.
Применимо к шутке. Она должна быть правдоподобной в двух направлениях. В отношении к персонажу и в отношении к окружающему миру. Если твой персонаж – настоящий бабник, который шутит про то, как он принимал участие в оргии, в это можно поверить. В этом есть какой-то смысл. Но если в процессе шутки из ниоткуда появится говорящий арбуз (да, в первоисточнике примерно такой же артхаус – прим.) и начнет принимать заказы на китайскую еду, это перестанет быть правдоподобным по отношению к реальности. Вся шутка становится очевидным враньем. Исключением может быть, например, персонаж, который во многом заблуждается. В таком случае даже самые странные истории остаются правдоподобными, потому что они являются частью персонажа с искаженными взглядами на мир.
Так что в процессе работы над шуткой нужно помнить, что зритель должен быть в силах поверить, что шутка могла случиться со сценическим образом и окружающей его реальностью, или хотя бы его взглядах на эту реальность.
Правда.
Верить в то, что твоя истина является истиной для всех людей. Это гениально.
Генри Торо
Правда. Порядок вещей. Каждый видит мир немного по своему, но все равно большая часть является обыденной и общей для всех. Эти вещи, которые общие и очевидные для всех мы и называем “правдой”. Некоторые комики верят, что шутить стоит только про эту “правду”. Я считаю, что это зажимает в рамки, но не так то просто вспомнить шутку сильнее и надежнее, чем про повседневную жизнь. Другими словами, “правда” больше обращается к коллективному разуму, чем индивидуальному восприятию. И любая шутка, над которой смеется большинство зрителей, содержит в себе этот элемент правды и обыденности.
Я делю весь такой материал на две категории: информационный и эмоциональный. Информационный материал основан на общеизвестных фактах, например, о том, что в МакДональдсе есть окно для обслуживания машин. Эмоциональный материал опирается на какую-то общую для всех эмоцию, например, что кушать – это чертовски аппетитно. Шутки, которые содержат в себе элемент такой информации или эмоции, зачастую очень надежны.
Однако потенциальная опасность заключается в том, что, так как идея общая, то и шутка может показаться неоригинальной. Например, факт о том, что женщины обычно ходят в уборную группами. Правдиво, может быть даже весело, но это забито до смерти. Лажа. Мастерство заключается в игре на фактах, которые не были обшучены тысячи раз до тебя.
Преувеличение
Достаточно странно, но помимо правды в шутке должна присутствовать доля лжи, которую назовем преувеличением. Вместо того, чтобы сказать, “я стираю одежду раз в неделю”, комик скажет, что он делает это шестнадцать раз. Абсурдность, очевидность этой лжи, грубый слом этой правды часто может вызвать смех. Но идеально, если это преувеличение является продолжением правды. Например, сказав, что он стирает вещи шестнадцать раз в неделю, можно продолжить это фразой, которая передает ощущения, например “по крайней мере именно так это ощущается”. И смех будет сильнее, ведь каждый имеет яркую картину того, как накапливаются горы с грязной одеждой. Но как и везде, здесь есть предел. Если комик скажет, что он стирает тысячу раз в неделю, есть вероятность, что это не будет смешно, потому что это совершенно неправдоподобно. Успешная комедия – это про растяжение правды, а не про попытки ее разорвать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий